Search

В статье устанавливается возможный источник одного загадочного эпизода встихотворении Александра Пушкина Подражание италиянскому (1836). В этом эпизоде бесы поднимают труп Иуды нарога ис хохотом влекут его ксатане. Он отсутствует витальянском оригинале – сонете Sopra Giuda поэта Франческо Джанни (Francesco Gianni, 1750–1822) ивего французском переводе Антони Дешана (Antoni Deschamps, 1800–1869), послужившем непосредственным источником для подражания Пушкина. Такие бесы не существуют нивофранцузской, ни витальянской традиции. В статье высказано предположение, что Пушкин воспользовался для своей инновации стихотворением Удавленник украинского поэта иэтнолога Николая Маркевича (1804–1860), опубликованным вжурнале «Московский телеграф» в1829 году ивошедшем вего книгу Украинские мелодии в1831 году. Маркевич познакомился сПушкиным вМоскве в1829 году. В стихотворении самоубийцу уносят бесы «на роги». Украинские народные верования, поэтически обработанные Н. Маркевичем, оказывались пригодными для выражения особенностей итальянского средневекового сознания.

Метою даної статті є аналіз використання творчості Данте Аліг'єрі в сучасній масовій культурі. Як показує викладений матеріал, масова культура активно експлуатує образи і теми, запозичені з «Божественної комедії». Використовуватися можуть окремі елементи, персоналії і назви, також маскультом експлуатуються і сама концепція даного твору, і викладена там картина світобудови. Причинами звернення маскульту до цього твору є її насиченість яскравими образами, видовищність, насиченість архетиповими образами, що дає можливість широкої аудиторії їх пережити. У творах маскульту вищого рівня звернення до «Божественної комедії» приваблює тим, що дає можливість показати рух головного героя або цивілізації від страждання до щастя, від дикості і варварства до гармонії. Також із творів Данте найбільш активно запозичується тема пекла та демонізму. Уявлення про гротескний реалізм і (частково) бенкетні образи дають змогу адекватно інтерпретувати багато творів сучасної масової культури. Так само можна припустити, що твори, присвячені темам пекла, демонізму та потойбічного дозволяє споживачеві його пройти через символічне відродження. Занурившись у світ вигаданих пристрастей, злякавшись моторошних та гротескних образів, середньостатистичний мешканець глобалізованого мегаполісу може з новими силами повернутися до свого звичайного життя та повсякденних обов'язків.

Введение. Исследование содержит имманентный анализ лирического микроцикла О. Э. Мандельштама «Заблудился я в небе – что делать?». Два стихотворения с одинаковым названием понимаются авторами статьи как две части сложного художественного единства. Цель работы – выявить принципы лирической циклизации на примере одного из микроциклов позднего периода творчества Мандельштама в аспекте соотнесенности структур цикла между собой. Материал и методы. Художественный мир диптиха авторы статьи анализируют в динамическом аспекте, в связи с развитием лирического сюжета поиска истинного пути. Этапами этого сюжета являются смена настроений лирического героя – от растерянности и отчаяния до открытого вызова непонимающему его обществу. Как итог – стремление к истинному искусству, приобщение к вечному взамен сиюминутной славы. Особое внимание уделяется не только поэтике (образный язык, стиховедческие аспекты), но и интерпретации сущностных антиномий, отражающих мировоззренческие авторские доминанты (небо – земля, жизнь – смерть, вечное – настоящее и другие). Кроме того, выявлены литературные аллюзии, играющие важную смыслообразующую роль в стихах Мандельштама. В качестве литературного претекста рассматривается «Божественная комедия» Данте Алигьери. Сопоставительный анализ с этим произведением в плане образной структуры и логики развертывания сюжета позволяет глубже выявить смысловые нюансы мандельштамовского микроцикла. Результаты и обсуждение. В результате последовательного сопоставления основных образов, стиховых особенностей и логики развертывания сюжета выявлен основной принцип циклизации – модуляция смыслов в рамках ключевой темы. Подобный художественный ход отражает неопределенность в размышлениях и настроениях поэта, вызванных сложными жизненными обстоятельствами. У лирического героя возникает стремление отречься от «земных» проблем, найти свой истинный путь. Итогом этого пути становится приобщение к вечному искусству, служение народу. Заключение. Статья адресована всем интересующимся русской поэзией Серебряного века, в частности творчеством О. Э. Мандельштама, а также специалистам-филологам, занимающимся вопросами поэтики лирического текста.

Copyright of Nasleđe is the property of University of Kragujevac, Faculty of Philology & Arts and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Статья представляет анализ творчества Огюста Родена в контексте литературоцентричного изобразительного искусства романтизма. Рассматривается отличие метода Родена от подходов «школы сюжета», «школы Салона» (последние ярко иллюстрируются критическими замечаниями Ш. Бодлера), равно как и отличие творческого метода художника и писателя в целом. При очевидной тесной связи живописи, скульптуры, литературы и музыки Роден ставил вопрос о сближении пластической идеи с литературой, вдохновившей его, без копирования литературного сюжета, при этом отводя литературному образу лишь роль импульса для воображения, подобно работам Фидия, Микеланджело, Гудона. В статье рассматриваются творческие параллели искусства О. Родена с литературными произведениями Данте, Ш. Бодлера, Р. М. Рильке, демонстрируется обращение скульптора через них к проблемам современности, вопросам человеческого предназначения.

Статья посвящена рассмотрению онтологической проблематики как жанровой доминанты цикла миниатюр Аркадия Бабченко «Десять серий о войне». Его главным смыслообразующим фактором является мифологема дантова Чистилища, которая вводит произведение в область рефлексии мировой литературы о судьбе человека, его духовном состоянии и главных жизненных ценностях. В произведении Бабченко образ Чистилища имеет семантику катастрофического пространства, в котором, тем не менее, имеется шанс на духовное возрождение человека. Процесс созидания изуродованной войной души обозначен символикой Дома, Порога, Двери.