Search

Конское снаряжение по праву считается одной из основных категорий так называемой скифской триады и является ключевым элементом всаднической культуры, материальная база которой существенно пополнилась в ходе исследований последних десятилетий. Соответственно, на повестке дня — осмысление собранных данных, анализ проблем эволюции и трансформации конской амуниции раннего железного века с основой на типологический метод научного познания. Объектом данного исследования является уздечный и седельный комплексы и его составные элементы, развитие которых берёт своё начало в эпоху бронзы и уже в раннем железном веке характеризуется поиском наиболее оптимальных в функциональном отношении вариаций использования. В статье вводятся в научный оборот материалы, обнаруженные на окраине с. Горная Маевка (Кыргызстан). Уникальность их заключается в новом способе соединения удил и псалиев. При сравнительно-типологическом анализе всех находок выявлен круг наиболее близких по морфологическим и техническим характеристикам аналогий, анализ которых в определённой степени указывает на принадлежность к раннесакскому обществу. Авторы также представили типологию способов соединения удил и псалиев. На основе приведённых хронологических показателей этот комплекс предварительно датирован в рамках VIII— VII вв. до н.э.

В статье публикуются результаты исследования раннетасмолинского захоронения из Центрального Казахстана. Полученный материал представлен украшениями в виде золотых серёг, подвески и каменных бус. Обнаружение в насыпи кургана зернотёрки и курант поднимает вопрос о ведении подсобного земледелия кочевым населением в раннем железном веке. Проведены половозрастные определения человеческих останков, трасологический анализ терочного механизма, определены породы каменных изделий. Радиоуглеродный анализ позволил датировать исследованное сооружение в рамках середины VIII — конца VI в. до н.э., что согласуется с типологическими аналогиями обнаруженных в захоронении золотых серег.

В статье представлены результаты эксперимента по реконструкции гончарного производства чирикрабадской культуры, который был проведён в полевых сезонах 2022—2023 гг. на площадке, прилегающей к уникальной гончарной мастерской чирик-рабадской культуры археологического комплекса Бабиш Мола. Целью исследования выступила практическая и теоретическая реконструкция этапов гончарного производства античных земледельцев и скотоводов низовьев Сырдарьи второй половины I тыс. до н.э. В ходе экспериментальных работ на основе анализа керамики чирик-рабадской культуры воссозданы производственные циклы, начиная от сбора сырья и определения характеристик формовочной массы, конструирования сосудов, обжига и завершая получением конечной продукции. Детальный техникотехнологический анализ экспериментальных эталонов керамики, а также результаты сравнительного анализа эталонов и продуктов гончарного производства чирик-рабадской культуры позволили определить конкретные особенности в гончарном производстве античных земледельцев и скотоводов низовьев Сырдарьи второй половины I тыс. до н.э.

В статье вводится в научный оборот серия каменных изваяний из погребальных и культовых памятников Северного Казахстана II тыс. до н.э. — рубежа I в. до н.э. — I в. н.э. Всего приводятся данные о девяти изваяниях с территории Зерендинского и Бурабайского районов Акмолинской области, семь из них датированы бронзовым веком, два — ранним железным веком. Три изваяния зафиксированы в закрытых археологических комплексах — на дне могильной ямы, в заполнении или на перекрытии. Четыре стелы находятся в составе погребальных или поминальных конструкций могильников бронзового века. Две стелы расположены в составе культового мегалитического сооружения. Исходя из полученных данных, авторы приходят к мнению, что активная традиция использования каменных стел появляется в Северном Казахстане, в частности на территории Кокшетауской возвышенности, в эпоху поздней бронзы с населением федоровской археологической культуры. Нельзя полностью исключать и доандроновское время, погребения которого выявлены по материалам могильника Тажегул. Находки стел следующего периода пока редки; единичная стела, обнаруженная в погребении кургана, демонстрирует связи с памятниками от Алтая до Центрального Предкавказья. Антропоморфная плита из погребения рубежа эр близка к плитам из сарматских памятников Южного Урала.

В статье представлены результаты петрографического анализа 80 образцов керамики пяти поселенческих памятников V–III вв. до н.э., расположенных в лесостепной части бассейна Дона. Приводятся данные о минеральном и химическом составе глин, рецептуре формовочных масс и режимах обжига сосудов, большинство из которых имело «рогожную» поверхность. Для выделки посуды использовались преимущественно тощие глины, относящиеся по составу к 13 разновидностям. К ним добавлялись песок, дресва (дробленые магматические породы) и шамот (дробленая керамика, как правило, отличающаяся по составу от образца). Наиболее популярными были такие смеси, как песок + дресва и песок + дресва + шамот. Они выявлены почти в 70% образцов. Основная часть сосудов (64%) обжигалась в окислительной среде. Температурный режим обжига, как правило, составлял 600–800 °C. Отличительным признаком городецкой посуды Подонья является примесь дресвы. По рецептуре формовочных масс керамика сходна с изделиями гончаров скифоидной культуры, поселения которой также были распространены в регионе.

В статье представлены новейшие результаты раскопок одного из реперных погребальных памятников кара-абызской культуры, расположенного в Иглинском районе Республики Башкортостан. В научный оборот вводятся материалы шести погребений, содержащие семь костяков. Погребальный обряд характеризуется следующими признаками: захоронения совершались по обряду ингумации в простых могильных ямах подпрямоугольной формы с закругленными углами, вертикальными стенками и плоским дном. Сопроводительный инвентарь представлен значительным количеством украшений из бронзы: поясные зооморфные накладки, поясные бляхи-зеркала, круглые бляшки, трапециевидные подвески и др. Предметы вооружения представлены железными трехлопастными наконечниками стрел, предметами конской упряжи — железными удилами. Из категории бытовых предметов — железные ножи и пряслице. Погребальный инвентарь позволяет датировать выявленные захоронения в пределах II в. до н.э. — II в. н.э.

Статья представляет результаты коллективной работы, посвященной реконструкции этнокультурных процессов второй половины I тыс. дон.э. (урочище Саускен, Тува). Комплексное исследование локальных групп населения, оставивших свои погребальные памятники в долине реки Ээрбек, включает в себя результаты работы генетиков, специалистов по изучению древних технологий, антропологов и археологов. Курганы среднего и позднего этапа уюкско-саглынской культуры (V–II вв. дон.э.) раскопаны в 2011–2016гг. Тувинской археологической экспедицией ИИМК РАН. Почти все погребения в них были ограблены в древности. Проведен анализ наземных сооружений и внутренних конструкций курганов, погребального обряда и инвентаря (оружие, зеркала, аксессуары пояса, изделия из кости, украшения), что позволило сделать вывод о наличии курганов с разной культурной атрибуцией. Отдельно выполнены технико-технологический анализ бус из стекла и камня, а также жидкостная хромотография текстиля и протеомный анализ археологической кожи. Представлены результаты радиоуглеродного датирования (14C) и проведено соотнесение с другими погребальными памятниками Тувы скифского времени. Анализ краниологического материала позволил выявить популяции, которые могли быть связаны с пришлым населением, появившимся в долине р. Ээрбек в уюкское время. Отличие группы озен-ала-белигского этапа от синхронных серий с других территорий Тувы может быть результатом смешения уюкских мигрантов с проживавшим с эпохи поздней бронзы населением ээрбекской долины. В палеогенетическом исследовании 19 индивидов было уделено основное внимание исследованиям Y-хромосомной ДНК. Для многих исследованных образцов выявлены гаплогруппы Q1b1a3-L330 и R1a1a1b2-Z93 (или её подгруппы). Регионы распространения этих гаплогрупп – Средняя и Центральная Азия, Западная и Южная Сибирь. Для одного образца была определена гаплогруппа I2a1b1-M223, ареалом распространения которой являются Балканы и Юго-Восточная Европа. Полученный результат может указывать на наличие контактов между западными и восточными кочевниками в изучаемый период. На основе данных археологии, антропологии и генетики были сделаны выводы о многокомпонентности скифских культур на территории данного региона.

В статье обобщаются данные по оборонному зодчеству населения баитовской культуры раннего железного века Тоболо-Ишимья. Собраны все имеющиеся на сегодняшний день материалы, введены в оборот новые, не публиковавшиеся ранее (материалы городищ Марай 5, Старо-Лыбаево II). Возникновение укреплений связывается с проникновением с юга степного населения, формированием и функционированием саргатской и гороховской культур, развитием экономики. Установлено, что на раннем этапе существования культуры (конец VII – VI вв. до н.э.) на исследованных раскопками городищах Боровушка 2 в Притоболье, городище Лихачевское и Марай 5 в Приишимье носители баитовской культуры возводили стены в виде частоколов, закрепленных в неглубоких рвах. На городище Лихачевское реконструированы предвратные башни. На позднем этапе существования баитовской культуры, в V–III вв. до н.э., параметры составляющих фортификаций увеличиваются, на памятниках возникают рвы, несущие самостоятельную функцию, высокие валы, усиленные стенами из плетня, частокола, либо рвы под частокол становятся глубже. Это прослежено на материалах городищ Большой Имбиряй 3, Бочанецкое, Старо-Лыбаево II в Притоболье и городища Марай 1 в Приишимье. При этом на части поселков сохраняются примитивные схемы укреплений в виде невысокого слабо углубленного частокола (Баитовское, Бочанецкое городища). Высказана гипотеза, что оборонительные сооружения баитовской культуры в силу их маломощности выполняли функции превентивной обороны, скрывали защитников от прямой видимости и обстрела, давали время на организацию обороны. Фортификации баитовской культуры рассматриваются как этап развития оборонного зодчества населения раннего железного века Тоболо-Ишимья от простых конструкций к более сложным, получившим дальнейшее развитие в среде саргатского и гороховского населения.

Статья посвящена изложению типологии псалиев, использовавшихся кочевниками Южного Приуралья в VI–IV вв. до н.э. и получивших в специальных археологических работах название S-видных. Актуальность разработки обусловлена значительным увеличением числа псалиев различной формы, найденных в курганах, которые были исследованы на территории данного региона. Количество этих предметов конской амуниции, в настоящее время опубликованных в научной литературе, составляет около 200 экземпляров. Рассматриваемые в статье S-видные псалии представляют собой металлические стержни с двумя отверстиями в корпусе для скрепления с поводом и окончаниями, загнутыми в противоположные стороны под углом к центральной части. В основе разработки лежит типология, опубликованная К.Ф. Смирновым в 1961 году, который рассматривал S-видные псалии как один тип, представленный тремя вариантами. Выделение типов осуществлялось по комплексу признаков, образующих специфические сочетания и характеризующих материал, из которого изготовлен псалий, общую конфигурацию предмета, а также характер его художественного оформления. При написании статьи использовалась выборка, состоящая из 57 экземпляров данных частей узды. Предложено выделение 6 типов двудырчатых S-видных псалиев. На основе дат, предложенных исследователями для погребальных комплексов, содержавших эти предметы, рассмотрено время бытования каждого типа у южноуральских номадов. В целом, использование таких псалиев кочевниками Южного Приуралья приходится на период с конца VI по IV в. до н.э. включительно. В статье рассмотрены особенности пространственного распространения типов, представленных наибольшим количеством экземпляров.

В статье анализируются краниологические данные чирикрабатской культуры с учетом новых антропологических материалов из мавзолея Егистик с территории Восточного Приаралья. Коллекция представлена 13 черепами, из которых 6 мужских и 7 женских. С учетом сборной серии из памятников, раскопанных с 1957 по 1964 гг., представленные авторами данные являются значительным дополнением к уже опубликованным и датируются IV–II вв. до н.э. На некоторых черепах отмечены следы бешиковой искусственной деформации, она была широко распространена у населения Центральной Азии, представленного сакскими культурами. Уплощение затылка у индивидов из могильника Егистик и на смежных территориях позволяет сделать вывод о широком распространении бешиковой люльки у ранних кочевников ввиду подвижного образа жизни в аридной зоне Северной Евразии. Наличие остеом на черепе у 31 % индивидов позволяет сделать вывод об их возможном биологическом родстве и семейном характере погребального сооружения. Анализ краниологических данных чирикрабатской культуры на широком фоне сравнительных материалов с помощью канонического анализа показал, что мужская серия обнаруживает преемственность от предшествующего населения и близка как к сакским группам сопредельных территорий, так и к группам сарматов Волго-Уралья и Западного Казахстана. Женская серия не имеет преемственности с предшествующим населением раннесакского времени рассматриваемого региона и связана с группами савромато-сарматского облика Волго-Уралья и Нижнего Поволжья, что ставит вопрос о тесных контактах не только с населением близлежащих соседних территорий, но и с ранними кочевниками – сарматами бассейна реки Урал.

В эпоху раннего железа территорию Среднего Поочья занимали городецкие племена. В Шиловском районе Рязанской области наблюдается концентрация городищ городецкой культуры. Вероятно, здесь располагался один из племенных центров городецкого населения. Данная территория находится в зоне широколиственных и смешанных лесов, однако с юга сюда подходят участки лесостепных ландшафтов, по которым совершали свои набеги степные кочевники. В фондах Шиловского краеведческого музея собрана значительная коллекция скифо-сарматского оружия, вероятно, попавшего сюда в ходе вооруженных конфликтов автохтонного населения со степными кочевниками. Это бронзовые и железные наконечники стрел, кинжалы, наконечники копий, медный шлем, псалии, большая часть которых собрана на территории городецких городищ или в их окрестностях. Скифские наконечники стрел представлены втульчатыми двухлопастными и трехлопастными типами, большая часть которых датируется IV–III вв. до н.э. Наиболее вероятный источник их поступления – это район Среднего Подонья. Железные черешковые трехлопастные наконечники стрел имеют сарматское происхождение и датируются III–I вв. до н.э. Железные акинаки сильно коррозированы, что затрудняет определение их типологии и хронологии. Оригинальной находкой является боевой нож с кольцевым навершим и однолезвийным клинком, поскольку сарматы использовали двухлезвийные мечи и кинжалы. Генезис однолезвийного клинкового оружия связан с восточным влиянием. Раннескифским временем датируется находка железного наконечника копья с разомкнутой втулкой. Это переходная форма от бронзовых наконечников к железным. К редким находкам относится медный шлем колоколовидной формы. Неполная сохранность затрудняет его типологическую идентификацию. Наиболее близкими аналогами являются шлемы типа Монтефортино и Пилос. Проанализированная коллекция артефактов свидетельствует о достаточно активных контактах городецкого населения со степными кочевниками на всем протяжении скифо-сарматской эпохи.

В статье сопоставляется лепная глиняная посуда кухонного назначения с поселений V–III вв. до н.э., расположенных в лесостепной части бассейна р. Дон и относящихся к городецкой и скифоидной культурам. Анализируемая выборка включает 25 городецких горшков и 107 скифоидных. Проведено компьютеризированное сравнение их масштабированных к единой высоте профилировок, определены коэффициенты сходства форм. Установлено, что 22 городецких сосуда (88 % от числа рассмотренных) подобны 69 скифоидным (64 %). Коэффициент их сходства составляет от 95 до 98 %. Это результат заимствования городецкими гончарами форм посуды у соседей по региону. Оно, скорее всего, было следствием хозяйственных контактов – о неразвитости процессов этнической миксации свидетельствует ограниченный ассортимент городецкой посуды, в которой не получила распространения столовая утварь. Пять горшков, чьи профилировки или пропорции не вполне соответствуют скифоидным, возможно, изготавливались в период адаптации городецких гончаров. Влияние скифоидных гончарных традиций прослежено и в технологии изготовления керамики. Сопоставлены данные о составе искусственных добавок в формовочных массах 80 городецких и 108 скифоидных фрагментов, полученные по результатам петрографического анализа. Обе группы донской керамики характеризуется сходными рецептурами составления формовочных масс, среди которых преобладали многокомпонентные. Отмечено восемь совпадений состава искусственных примесей при двух малозначимых отклонениях. Распространение одинаковых рецептов свидетельствует, очевидно, о смешивании разных технологических схем в результате родственных связей их носителей. Керамические материалы во взаимодействии двух групп оседлого населения донской лесостепи отражают доминирующую роль более развитой в социально-экономическом отношении. Однако они не дают оснований усомниться в этнокультурной специфике обитателей городецких поселений.

Copyright of Journal of History / Habaršy Tarihi Seriâsy is the property of Al-Farabi Kazakh National University and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

В статье приводятся результаты изучения и характеристика комплекса каменных изделий, найденных при исследовании аварийного поселения Талица-Переход в 0,8 км к востоку от села с. Березовка Красногорского района Алтайского края. Работы были обусловлены тем, что территория памятника попадает в зону строительства газопровода высокого давления от с. Березовка до г. Бийска. Поселение расположено на надпойменной террасе высотой 3–4 м, на правом берегу руч. Талица, притока р. Березовка. Памятник ранее не подвергался целенаправленным археологическим исследованиям. Культурный слой поселения, содержащий археологический материал различных эпох, изучен на площади раскопа в 616 м2. Глубина слоя от 40 до 80 см. В материалах памятника представлены находки палеолитической эпохи, неолита, различных отделов бронзового и железного веков. Основная часть коллекции относится к быстрянской культуре раннего железного века. Она включает в себя более трех тысяч фрагментов керамики, бронзовые и железные предметы, обломки керамических литейных форм, пряслица и каменные изделия. Целью статьи является описание и введение в научный оборот комплекса каменных орудий быстрянской культуры раннего железного века.

Археометаллургическое направление в археологии определяется как междисциплинарная область, изучающая все аспекты, связанные с реконструкцией процессов производства и использования металлов человеческими коллективами. Являясь сложнейшей междисциплинарной дисциплиной, археометаллургия способна демонстрировать выразительные результаты при условии интеграции методов археологии, геохимии, материаловедения, минералогии, геофизики, физической химии и еще целого ряда дисциплин. Работы С.В. Рязанова (26.10.1963 – 15.07.2022) в этом направлении позволили выявить в Демско-Уршакском междуречье ряд крупных средневековых металлургических центров и железоплавильных печей и предположить их синхронность, реконструировать процесс добычи руды, изготовления чугунных и металлических изделий, а также сделать вывод о том, что генезис черной металлургии на Южном Урале связан с расширением влияния булгар, в результате чего западная часть региона была включена в ареал распространения булгарских металлургических традиций. В последнее время постоянное приращение новой археологической информации, полученной в ходе раскопок поселенческих и погребальных памятников эпохи раннего железа и средневековья на территории Южного Урала, требует постановки новых исследовательских задач. Одной из них является возобновление исследований в области черной и цветной металлургии на междисциплинарном уровне, начатых С.В. Рязановым. В предлагаемой статье детально рассматриваются пять металлических изделий (фрагменты котлов, дужка, долото и зеркало), которые были проанализированы методами современной металлографии. Впервые выполнен анализ химического состава предметов и установлены особенности использованных сплавов. На основе привлеченных аналогий поставлен вопрос о способах производства чугунной посуды на селище Ябалаклы-1 эпохи позднего средневековья, а также изделий из цветных металлов с памятников эпохи раннего железа, кроме того, применительно к черной металлургии намечены места добычи исходного сырья.

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

The aim of the study was to analyze images of antelope, specifically Saiga tatarica, among Early Iron Age artworks in Kazakhstan. The research is based on archaeological record from the so-called ‘Zhalauly hoard’, as well as from Taldy-2, Tasmola-5, Baike-2, Tagisken, and Issyk barrows to mention but a few. Antelope-shaped motifs appear on artifacts such as headdress, belt, bone case, weapons, and horse harness. It is Saryarka, the most spacious region of Kazakhstan, which provides the biggest sample of antelope representations. The widespread occurrence of saiga images lasted from the 8th to 5thcentury BCE, with some cases, like Issyk and Tasaryk, dating back to the 4thcentury BCE.

Статья посвящена некоторым типам колец с выступами раннего железного века центральных, восточных и южных регионов Европы. Рассмотрены кольца с выступами, сгруппированными в розеточку из 2—5 выпуклин, кольца с выступами-ножками, на которых расположены 3—5 шариков, и некоторые кольца с одинарными выступами. В основу работы положена подборка из 188 колец, составлен каталог памятников, включающий 67 пунктов. Предложена типология таких изделий — выделено 2 отряда и 6 типов (с подтипами и вариантами). Рассмотренные типы колец бытовали, в основном, с VI по ІІІ вв. до н. э., крайне редко — во II—I вв. до н. э. Основные ареалы их распространения — Северное Причерноморье и Балкано-Карпатский регион.

В последнее десятилетие всё чаще поднимаются вопросы возникновения и развития колесничества и верховой езды в Евразии. Этому способствует активизация археозоологических исследований, позволяющих по следам на зубах, изменениям и деформации костей лошадей определить степень и формы их использования. В статье анализируются особенности захоронения лошадей в могильниках Вандаху (V—III вв. до н. э.) и Мацзяюань (III—II вв. до н. э.) скифоидной культуры янлан с привлечением результатов детального археозоологического изучения конских черепов из Вандаху. Все имеющиеся данные однозначно указывают, что некоторые умершие в Вандаху погребались как воины-колесничие с оружием и черепами четвёрок лошадей со следами воздействия удил на зубах, колесничными псалиями и деталями колесниц. Материалы элитных захоронений в Мацзяюань с реальными колесницами и костяками лошадей подтвердили заключение о принадлежности черепов из Вандаху колесничным лошадям и показали чрезвычайное конструктивное и функциональное разнообразие колесниц, представленных образцами от боевых и парадных квадриг до больших одноосных повозок, влекомых четвёркой быков. Полученные данные из оставленных западными жунами могильников Вандаху и Мацзяюань демонстрируют только использование колесниц. Свидетельств верховой езды нет. Однако, согласно имеющимся письменным древнекитайским источникам, западные жуны были хорошими всадниками, которых привлекали в кавалерию армии Цинь. Косвенным подтверждением тому является наличие в терракотовой армии Цинь того же времени (вторая половина III в. до н. э.) верховых лошадей с сёдлами степного типа.

В статье приводится обобщение и осуществляется анализ известной на Алтае чайни-кообразной глиняной посуды раннего железного века, так называемых сосудов с трубчатым носиком-сливом. Авторами введены в оборот два новых экземпляра данного типа из памятников быстрянской культуры середины VI-II вв. до н. э.: могильника Майма-VII и поселения Майма-III. В качестве аналогий приведены подобные сосуды из памятников пазырыкской, каменской и староалейской культур раннего железного века горной и лесостепной зон Алтая. Рассмотрены вопросы особенностей оформления, происхождения, распространения, датировки и возможного назначения обозначенной категории глиняной посуды. Отмечаются ее редкость и в то же время достаточно равномерное распределение единичных экземпляров по всей территории Горного Алтая и его северных предгорий. Анализ указанных изделий позволил уточнить датировку объектов быстрянской культуры, содержащих сосуды с носиком-сливом, в рамках IV-III вв. до н. э.

Цель публикации — ввести в научный оборот коллекцию предметов вооружения шеломокской культуры, обнаруженных на курганном могильнике Шеломок-I. В результате археологического изучения могильника в 2018, 2019 и 2021 гг. исследовано 11 погребений, три из которых возможно отнести к разряду воинских. Предметы вооружения представлены бронзовыми и костяными наконечниками стрел, втоком, колчанным крюком, бронзовой моделью лука, панцирной пластиной и булавой. По совокупности найденных артефактов курганный могильник Шеломок-I датирован IV−II вв. до н.э. К настоящему времени объем имеющихся предметов вооружения раннего железного века, обнаруженных в Томском Приобье, остается весьма ограниченным, поэтому введение в научный оборот материалов курганного могильника Шеломок-I имеет особую важность.

Статья посвящена изложению результатов разработки типологии одной из категорий псалиев, использовавшихся кочевниками Южного Приуралья в конце VI–IV вв. до н.э. В настоящее время в этом регионе найдено около 200 данных предметов снаряжения коня. Увеличение количества находок псалиев и разнообразие их оформления обусловило необходимость модификации широко распространенной типологии этих деталей узды, опубликованной К.Ф. Смирновым в 1961 году. В предлагаемой публикации рассматриваются только псалии, за которыми в отечественной археологической литературе закрепилось название «Г-образные». Они представляют собой стержни с одним загнутым окончанием и двумя отверстиями в корпусе для скрепления с поводом. Выделение типов осуществлялось по комплексу признаков, образующих специфические сочетания и характеризующих общую конфигурацию псалия, характер его художественного оформления. В основе настоящей публикации лежит анализ выборки, состоящей из 46 экземпляров данного элемента узды, сведения о которых опубликованы в археологической литературе. Предложено выделение 10 типов псалиев. На основе дат, предложенных исследователями для погребальных комплексов, содержавших Г-образные псалии, рассмотрена позиция каждого из выделенных типов на хронологической шкале. В целом, использование этой категории псалиев кочевниками Южного Приуралья приходится на период с конца VI по IV в. до н.э. включительно.

Каменные жертвенники-алтарики являются распространенной категорией инвентаря у кочевников раннего железного века Евразии. Традиция же украшать каменные алтарики декором характерна в основной своей массе для кочевников Южного Урала конца VI – IV вв. до н.э. В статье рассматриваются две случайные находки фрагментов каменных алтариков с территории Южного Зауралья. Дается их классификация и приводятся ближайшие аналогии. Эти две находки объединяет единый орнамент. Традиционно он именуется как «дельфинообразный», фигура «плывущего дельфина» или «пламевидные» завитки. Таким декором украшены фриз и ножки фрагмента алтарика из урочища «Лисьи горы». На фрагменте алтарика из пос. Редутово по бортику вырезаны стилизованные головы хищных птиц, что является, по нашему мнению, перевернутой вариацией «дельфинообразного» орнамента. Он чаще всего присутствует на каменных жертвенниках Южного Приуралья и Зауралья. Каменные алтарики с «дельфинообразным» орнаментом в том числе известны в Среднем Зауралье в материалах гороховской культуры, Подонье и Чуйской долине. В последнем регионе по бортику и ножках каменного алтарика нанесен орнамент в виде стилизованных голов хищных птиц. Скорее всего, единичные находки каменных алтариков на других территориях являются отражением инфильтрационных контактов или маркерами торговых связей. Публикуемые предметы, основываясь на аналогиях, датируются концом VI – IV вв. до н.э. В конце VI – V вв. до н.э. встречается сочетание на каменных алтариках «дельфино­образного» орнамента по фризу и ножек, сделанных в форме голов животных. В конце V в. до н.э. данная традиция уже не прослеживается.

Один из двух крупнейших курганных могильников номадов раннего железного века Южного Приуралья – Бишунгаровские курганы – был опубликован автором раскопок А.Х. Пшеничнюком в совокупности с другими погребальными комплексами ранних кочевников региона. Учитывая его значимость, возникла необходимость выделить сводные данные непосредственно по самому некрополю. В статье дается анализ погребального обряда и инвентаря, найденного при раскопках могильника. Приводятся основные аналогии. Автором в 2021 г было проведено визуальное обследование как самого Бишунгаровского курганного могильника, так и прилегающей к нему территории, результаты которого также приводятся в статье. Приводятся данные по вновь выявленным курганным насыпям в составе могильника, а также вносятся поправки в нумерацию как раскопанных, так и сохранившихся курганов. Дается описание прилегающей к могильнику территории, в том числе публикуются находки сарматской керамики. Делается выводы о том, что состав и планиграфия Бишунгаровского курганного могильника, зафиксированные А.Х. Пшеничнюком во второй половине XX в., являются очень предварительными. Обследование прилегающей к могильнику территории показало, что ее плотного хозяйственного освоения в эпоху раннего железа не происходило. Многочисленные «случайные» находки сарматского клинкового оружия, а также находка раннепрохоровской керамики на вблизи расположенной стоянке Савалеево-2 свидетельствуют о том, что кочевники раннего железного века начали освоение этой территории задолго до появления Бишунгаровских и Старо-Киишкинских курганов, еще в IV веке до н.э.

В научный оборот вводятся материалы, полученные в ходе разведочных работ на территории г. Уфа в 2020 году на поселенческих памятниках эпохи раннего железа, открытых в середине XX в. Г.Н. Матюшиным. Полученные материалы дополняют картину заселения Уфимского полуострова, а также хозяйственного освоения территории кара-абызским населением. Анализ примесей к формовочной массе сосудов позволил установить, что керамический комплекс с Усть-Уфимского городища соответствует убаларскому культурному типу кара-абызской культуры, а материалы с Дудкинского I селища соотносятся с классической кара-абызской керамикой. Анализ культурных отложений памятников позволяет говорить, что Усть-Уфимское городище не использовалось для постоянного проживания, а было лишь одним из форпостов Уфимского полуострова в эпоху раннего железа. В свою очередь, Дудкинское I селище, которое является одним из достаточно полно изученных памятников, в связи с отсутствием на нем следов жилищ и какого-либо производства, можно отнести к одному из летников жителей Уфимского (Чертово) городища, расположенного в непосредственности близости. Проведенные исследования свидетельствуют, что освоение южной и юго-восточной части Уфимского полуострова кара-абызским населением начинается с IV в. до н.э. и продолжается вплоть до рубежа эр. Материалы, полученные в ходе рекогносцировочных работ, позволили уточнить время существования поселенческих памятников, а также показали необходимость продолжения исследований на территории Уфимского полуострова и его окрестностей, в особенности на низких береговых (надпойменных) террасах, которые до сих пор изучены крайне недостаточно.

Древние миграции далеко не всегда оставляют в археологических источниках явные следы. Но в ряде случаев артефакты позволяют однозначно интерпретировать их как свидетельства передвижения населения. В Сургутском Приобье накануне и в течение раннего железного века зафиксированы две бесспорные крупные миграции, причем в противоположных направлениях. В конце бронзового века сюда с севера проникают коллективы атлымской культуры. В районе Белогорского материка, где сформировалась эта культура, известно около 20 ее памятников. Столько же открыто в бассейне Конды и в низовьях Иртыша. В Сургутском Приобье выявлено не менее 45 атлымских поселений и местонахождений. Они содержат оригинальную керамику, отличающуюся от местной не только формой, орнаментацией, но и технологией. Взаимодействие носителей атлымской культуры с населением аборигенной барсовской приводит к формированию белоярской культуры. Она существовала в первой половине раннего железного века и представлена более чем 100 памятниками (селища, укрепленные поселения, местонахождения). В этот же период в регион с юга приходит население – носители калинкинской культуры. Ее основные характеристики не имеют корней в местных культурах. Это оригинальные планировка поселений, керамика, а также знакомство с коневодством. Район, где она сформировалась, до сих пор неизвестен. Предположительно, это может быть южная тайга Васюганья. В Сургутском Приобье открыто около 60 поселений, городищ и местонахождений калинкинской культуры. В результате взаимной ассимиляции калинкинских групп и населения белоярской культуры складывается сургутский вариант кулайской культуры.

Статья посвящена вопросам этнокультурных контактов населения сакской культуры Притяньшанья на северо-восточной периферии территории ее распространения. В первой половине IV в. до н.э. начинается экспансия пазырыкского политического объединения на юг – в Восточный Казахстан, северный Синьцзян и Монгольский Алтай. Это приводит к военному столкновению с саками Притяньшанья, которые утрачивают влияние на племена среднего течения Иртыша и связи с родственной каменской культурой Лесостепного Алтая. Миграция пазырыкцев приводит к формированию гибридной кула-жургинской культуры Восточного Казахстана, носители которой продвигаются в северовосточные районы политического объединения саков Притяньшанья, как, собственно, и сами племена пазырыкского культурного круга. Военное противостояние с ними, как и военные конфликты с эллинистическими государствами на юго-западе, ослабляют данное объединение. Итогом становится его разгром в результате миграции юэчжей около 165 г. до н.э., что приводит к выдавливанию значительной части сакских племен Притяньшанья в южные районы Средней Азии.

На основе анализа уже опубликованных материалов и новых поступлений дана общая характеристика археологического комплекса Кипринский Борок, где выявлены различные культурно-хронологические объекты, частично отражающие материальную культуру населения Лесостепного Алтая от неолита до этнографической современности. В статье представлена характеристика фрагментов керамической посуды раннего железного века и Средневековья (каменская, староалейская, кулайская, одинцовская археологические культуры, II тыс. н.э.). С помощью технико-технологического анализа выявлена общая традиция в использовании исходного сырья (среднеожелезненные пластичные глины) и минеральных примесей (шамот). Для средневековой керамики отмечено небольшое количество сосудов из другого сырья, что может свидетельствовать о появлении нового населения на территории памятника. Наличие рецептов, которые отражают смешение культурных традиций в выборе минеральных примесей (шамот + дресва), сложившихся в разных ландшафтных зонах, свидетельствует о смешении населения в рассматриваемые периоды (каменская и одинцовская культуры).

Публикации, аккумулирующие археологические источники с VII в. по IV до н. э., представляют собой практически полный перечень изображений зайцев в скифском и сарматском изобразительном искусстве. Предложенная классификация отождествляет зайца с объектом охоты и воинской славой, однао не объясняет, зачем эти изображения сопровождали погребённых. В то же время двойственность, подразумевающая символ плодородия и хтонический одновременно, вызывает сомнение ввиду отсутствия интегральной семы в данном семантическом поле. Цель настоящей работы заключается в проверке предлагаемой трактовки семантики образа зайца как везения на расширенном массиве изображений, включающем предметы из музейных коллекций как скифского, так и сарматского времени. Применение историко-диахронного метода к систематизации изображений позволило автору сформулировать предварительную гипотезу о магической функции данного символа и эволюции его использования на предметах широкого географического диапазона Евразии.

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Journal of History / Habaršy Tarihi Seriâsy is the property of Al-Farabi Kazakh National University and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

В статье рассматривается железный чекан из могильника Новотроицкое-I, хранящийся в фондах Историко-краеведческого музея Алтайского государственного педагогического университета. Оригинальное изделие считалось утраченным и в научной литературе известна лишь его первичная не совсем точная прорисовка, которая не раз привлекалась специалистами в различных исследованиях. Таким образом, неверные сведения о чекане постоянно дублировались. В 2021 г. в ходе работ в фондах музея чекан был обнаружен одним из авторов. Как выяснилось, чекан подвергся частичной реставрации, которая позволила выявить значимые морфологические особенности экземпляра. Целью настоящей статьи является повторная публикация изделия с учетом новых появившихся сведений, значительно уточняющих информацию о его конструкции. Одной из значимых особенностей чекана является ромбовидное расширение на окончании бойка, усиливающее его проникающие свойства, а также наличие таких дополнительных деталей, как вток и колпачок. Последние предохраняют древко от расщепления. Образцы с подобными характеристиками практически не известны на других территориях. Ближайшей аналогией является экземпляр из западного Тянь-Шаня, происходящий из сакского комплекса. В то же время чеканы подобного облика хорошо известны по материалам памятников, расположенных на территории Лесостепного Алтая. По всей вероятности, указанные характеристики являются местной традицией, что позволяет говорить о высоком уровне развития военного дела в данном регионе, поскольку указанные детали значительно повышают боевую эффективность оружия. Рассмотренный чекан из могильника Новотроицкий-I пополняет оригинальную серию изделий этого вида оружия, пользовавшегося популярностью у населения Лесостепного Алтая в скифское время.

В статье публикуются результаты полевых работ 2020–2021 гг. на Миассовых озерах горно-лесной зоны Зауралья. Двумя раскопами малой площади была исследована многослойная стоянка Инышко 5, представленная материалами нео-энеолита и раннего железного века. В участки работ попали три разновременных очага и остатки энеолитической постройки, а также хозяйственная яма. Одна из площадок памятника содержала двухслойные напластования энеолита и раннего железного века, что позволило получить «чистый» энеолитический инвентарь и сопоставить его со смешанным нео-энеолитическим комплексом соседнего участка. Для периода раннего железного века исследована производственная площадка.

Представлены результаты истории изучения на Алтае археологических памятников па-зырыкской культуры на начальных этапах исследования. Отмечается важность поставленных задач в обобщении полученного опыта в анализе научных изысканий предшественников, исследующих пазырыкскую культуру. Особое значение в этот период имела профессиональная деятельность археологов С.И. Руденко, М.П. Грязнова, С.В. Киселева и др. При отсутствии письменных источников археологические артефакты являются основой для исторических реконструкций древних обществ, именно поэтому для решения ряда задач были необходимы археологические раскопки с целью получения массового материала. Исследования Первого Пазырыкского кургана стали настоящей сенсацией в мировом научном сообществе и открыли страницу изучения древних памятников Алтая на долгие годы. Подчеркиваются исторические достижения в открытии Пазырыкской группы курганов и других археологических объектов данной культуры, которые до сих пор обладают существенным научным и информативным потенциалом.

Статья посвящена проблеме выделения особой археологической культуры саков Алая эпохи раннего железного века, занимавшей особое место среди кочевых и скотоводческих культур этого периода в Средней Азии. Основной территорией ее распространения были горные районы Алая, а также приграничные районы юго-западного Синьцзяна и восточной части Каратегина. Кроме того, значительную культурную близость имеют некоторые памятники западных районов Ферганской долины. Сакская культура Алая представлена преимущественно погребальными памятниками, основная часть которых относится к VI-III вв. до н. э. Процесс формования этой археологической культуры был достаточно сложный, основную роль в ней сыграла мощная миграционная волна, шедшая через Тянь-Шань и Фергану на запад из Восточного Казахстана на рубеже VIII и VII вв. до н. э., а также в меньшей мере местное население, связанное своим происхождением с чустской культурой эпохи поздней бронзы. Окончательно сакская культура Алая формируется не ранее начала VI в. до н. э. Ее носители имели тесные культурные и этногенетические связи с соседним населением эйлата-но-актамской культуры Ферганы, саками Памира и ранними кочевниками Синьцзяна.

Copyright of bilig: Journal of Social Sciences of the Turkish World is the property of bilig: Journal of Social Sciences of the Turkish World and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

В работе представлены результаты аналитического исследования металлических изделий из памятников саргатской культуры Притоболья методом рентгенофлюоресцентного анализа с целью уточнения направлений контактов местного населения. В результате анализа были получены свидетельства широкого распространения у представителей саргатской культуры изделий из чистой меди (Сu), оловянной бронзы (Cu+Sn) и двойной латуни (Cu+Zn), а также отмечено использование редких сплавов, ранее не выявленных на материалах саргатской культуры: свинцовой латуни (Cu+Zn+Pb) и свинцово-оловянной бронзы (Cu+Pb+Sn). Такое многообразие сплавов свидетельствует о наличии широких торгово-обменных связей у населения саргатской культуры на разных этапах ее существования. Новые данные не противоречат распространенной в литературе идее о поступлении слитков и готовых изделий из чистой меди от иткульских металлургов, а вещей из высокооловянных сплавов — с территорий Средней Азии, Поволжья, Приуралья, а также из восточных районов Сибири, Алтая и Забайкалья. Новый материал позволил сделать вывод о происхождении изделий из свинцово-оловянных бронз от хунну Забайкалья, а украшений из двойных и свинцовых латуней — от населения Северной Бактрии.

Статья посвящена реконструкции техник металлообработки тагарской археологической культуры на базе экспериментально-трасологического анализа. Выполнена серия экспериментов, проведенных в рамках комплексного изучения наскального искусства Минусинской котловины. Получено 23 базовых эталона и отлито девять орудий, подвергнутых впоследствии кузнечно-слесарной обработке. В результате реконструированы техники, которые использовались при изготовлении 62 орудий труда и предметов вооружения. В основе построенных технологических цепочек лежали литье в двухчастных, в том числе глиняных, вертикальных или горизонтальных формах с последующей обработкой ковкой (каменными молотками) и шлифовкой (песчаник, песчаник с мокрым песком). Орудия труда и элементы оружия ударного воздействия подвергались упрочняющей ковке. Поверхности проникающего назначения (острия чеканов) не упрочнялись и затачивались. Планируется расширение коллекций экспериментальных эталонов.

Тагарская культура Минусинской котловины долгое время считалась наиболее хорошо исследованной в Сибири. В ходе раскопок и сборов в XVIII-XIX вв. было обнаружено большое количество бронзовых изделий, часть которых поступила в собрания отечественных и зарубежных коллекционеров. Они выявляются до настоящего времени как в России, так и за рубежом. Одной из них является коллекция графа Зичи из музея Ференца Хоппа (Венгрия). В ней находится значительное количество бронзовых изделий, в том числе десять бронзовых удил, приобретённых в Минусинской котловине. Анализ этих удил показывает, что указанные экземпляры отражают специфику конского снаряжения Минусинской котловины и эволюцию удил на протяжении (IX) VIII-VI вв. до н. э. Очевидно, что это не случайное приобретение, но сознательный отбор разных типов удил. Интересно, что в отличие от других изделий, конское снаряжение практически не встречается в тагарских захоронениях. По имеющимся данным, большинство удил и псалиев было найдено крестьянами на пашнях, но не вполне понятно, как они оказались на распахиваемых участках вне курганов. Существующие предположения о первоначальном помещении сбруйных деталей в обособленных от курганов прикладах и поминальниках пока не находят подтверждения. Так или иначе, но известные и вновь выявляемые в Минусинской котловине детали конского снаряжения указывают на существование там одного из ранних центров освоения лошади, который во второй половине VII — первой половине VI в. до н. э. оказывал опосредованное влияние на конское снаряжение культур Северного Китая.

Вводится в научный оборот комплекс из трех «культовых камней» Аксай-1 (долина Аксай, Карагандинская область), который включает древнее антропоморфное изваяние, представляющее собой изображение человеческого лица вверху монолита, и оленный камень общеевразийского типа. Анализ взаимного расположения этих объектов позволил предположить случайный характер их совместной установки. Аналогию изваянию из комплекса Аксай-1 составляет одно из двух других массивных антропоморфных изваяний, обнаруженных в долине Аксай. Оно находится на могильнике Аксай, возлекургана с «усами» (каменными грядами). Авторы ставят под сомнение непосредственную связь данного изваяния с курганом с «усами». Третье антропоморфное изваяние из долины Аксай, именуемое «Акбикеш», выделяется не только огромными размерами, своеобразной стилизацией лица, но и наличием дополнительных деталей — колец, выбитых по боковым сторонам головы. Вопрос о культурно-хронологической атрибуции аксайских антропоморфных изваяний остается нерешенным, неясен вопрос и о принадлежности их к общей изобразительной традиции. «Менгироподобность» форм сближает эти изваяния с «культовыми камнями» поздней бронзы, традиция которых, по мнению А. З. Бейсенова, продолжилась в раннем железном веке. Не исключена вероятность их сосуществования с оленными камнями, во всяком случае это допустимо в отношении изваяния «Акбикеш», в композиции которого сочетаются личина и кольца, подобные распространенному атрибуту оленных камней.

Статья посвящена обобщению и характеристике случайных находок с территории Чарышского района Алтайского края. В сводку вошли как опубликованные ранее предметы, так и новые артефакты, информация о которых поступила к авторам в ходе археологических исследований могильника Усть-Теплая в 2020 г. Коллекция изделий, публикуемых впервые, состоит из трех предметов. Это двудырчатый железный псалий со скульптурным оформлением оконечностей в виде головок птиц с вытянутым клювом, роговой двудырчатый псалий и бронзовый нож с кольцевым навершием. Данные предметы пополняют корпус случайных находок из рассматриваемого района, в который входят уже опубликованные в научной литературе предметы, такие как каменные сверленые топоры, относящиеся к афанасьевской культуре периода энеолита (XXXI–XXVII вв. до н. э.), каменное навершие булавы и бронзовый кинжал периода ранней и средней бронзы (XXII–XV вв. до н. э.), бронзовые удила раннескифского времени (VIII– VI вв. до н. э.). В работе также представлены результаты рентгенофлюоресцентного анализа металлического ножа и удил, который показал, что предметы отлиты из медно-оловянного сплава. Проанализированные артефакты — случайные находки с территории Чарышского района Алтайского края — отражают различные историко-культурные этапы развития населения Северного Алтая. Они пополняют фонд археологических источников по древней истории региона, начиная с энеолита до раннего Средневековья включительно.

В статье представлены результаты научно-исследовательских работ 2019 г. на объектах историко-культурного наследия, расположенных в Аксуйском районе Алматин-ской области Республики Казахстан. Среди традиционных для региона сакских памятников раннего железного века обнаружен и исследован новый уникальный комплекс. Памятник отличается от других по составу насыпи курганов и планиграфии. Насыпь основного кургана практически полностью сложена из окатанных валунов галечника, а от полы кургана на восток отходит дугообразная каменная дорожка, завершающаяся округлой каменной выкладкой. К северу от выкладки располагается идентичная конструкция. Еще одна небольшая каменная насыпь находится к северу от основного кургана. В результате исследований в самом крупном кургане выявлено парное погребение в ярусном каменном ящике в сопровождении трех лошадей. Совокупность элементов погребального обряда и инвентаря позволили отнести памятник к пазырык-ской археологической культуре.

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)

Copyright of Stratum Plus Journal is the property of P.P. Stratum plus and its content may not be copied or emailed to multiple sites or posted to a listserv without the copyright holder's express written permission. However, users may print, download, or email articles for individual use. This abstract may be abridged. No warranty is given about the accuracy of the copy. Users should refer to the original published version of the material for the full abstract. (Copyright applies to all Abstracts.)